Летит самолет. Вдруг слышится неприятный хлопок. Входит стюардесса и обращается к пассажирам:
- Не беспокойтесь, у нас отказал один двигатель. Ничего страшного, долетим и на двух, но опоздаем на один час.
Проходит полчаса - опять хлопок. Стюардесса входит и говорит пассажирам:
- Не беспокойтесь, у нас отказал второй двигатель. Долетим и на одном, но опоздаем на три часа.
Еще через полчаса - опять хлопок. Стюардесса входит и говорит пассажирам:
- Ну вот, у нас отказал последний двигатель ...
Из задних рядов недовольный возглас:
- Что нам теперь, всю ночь здесь летать?!

- Командир, а правда, что вы раньше были лётчиком-испытателем?
- Правда.
- И что же вы испытывали?
- В основном материальные трудности.

Лётчики проходят ежегодную медицинскую комиссию. Заходит один лётчик в
кабинет, раздевается, а у него вся спина в мозолях.
- Что это у вас? - спрашивает врач.
- Да это... Я же работаю в транспортной авиации. Приходится помогать
разгружать и загружать самолёт. Вот и намозолил.
- Хорошо... Годен.
Заходит другой лётчик, раздевается, а у него на заднице огромная мозоль.
- ???
- Да это... Я же лётчик гражданской авиации. Постоянно в кресле, почти
не встаю. Вот и намозолил.
- Хорошо... Годен.
Заходит третий, военный лётчик-истребитель, раздевается, а у него на
груди огромный синяк.
- Что это у вас? - спрашивает доктор. - Не пойму. Вот до вас были
лётчики транспортной и гражданской авиации, так у них...
Пилот перебивает врача:
- Это они лётчики??!! Это я лётчик!!! (бьёт себя кулаком в грудь).

Стюардесса с большой грудью и глубоким декольте наклоняется к пассажиру:
- Вам чай или кофе?
Пассажир ошарашенно:
- А в какой из них что?

Володя, кривые Жуковского это удел крылатых аппаратов. У ПЗРК не потолок, а радиус, который можно с вершины горушки отмерять.

В политсрач окунаться желания нет, а то что знаю, можешь сам передать.
В 87-м у нас плюхнулся баграмский Ан-12 на вынужденную. Сказал, что на 9200м стингер ему стабилизатор прошил и не взорвался. Якобы стрелок что в хвосте, всю картину сам наблюдал.
А МТЯшку нашу на 4800 ночью сняли и все почти удачно прыгнули.

Ты зацени, какой полёт мысли там бывает.

Поскольку мне точно известно, что эшелонирование применяется только для тренировачных полетов военной авиации.

Вот эту самую?

Знакомое дело. К нам в Файзабад тоже гражданские местной компании ходили. Как её там называли, Бахтар кажись.
Правда напряжённость работы нашего аэродрома сильно отличалась от Кабула. И главная забота руководителя было чтобы никто из бойцов охранения под самолёт на полосе не влез.

А я к НЛ-10 больше привык. Хотя калькулятор точнее.

На вооружение Чешской армии пришлы новые автомобили. Тактическое название: VELOREX

Вообще то у них максимальные значения "дальности до цели", "высоты цели" и "дальности по параметру" (или просто "параметр" цели).
А Вы ребята, молодцы, что свои изыски в области ПВО и вертикального эшелонирования поместили в раздел "Юмор про авиацию, с авиацией..." Или это модератор сделал ?

Отредактировано commanderm (2015-10-13 12:29:05)

Механик самолёта доложил лётчику о готовности У-2 к полёту.
Лётчик:
- Ну ты точно всё проверил ?
- Точно.
- Всё, всё, всё ?
- Всё, всё, всё.
- Ну тогда садись, полетели !
- Полетели. А можно я ещё раз всё проверю ?

Рассказывали ещё круче: после замены в ВВС камуфлированных комбезов на синие, спецназёры обеспечивающие спасение сбитых экипажей стали говорить "Нам вас теперь проще пристрелить после того, как найдём, чем эвакуировать"

Отредактировано commanderm (2015-10-13 13:03:53)

Нечаянная диверсия

Просто припомнилось. Имена изменены и естественно, литературная обработка.

Лето, жара и плановые полёты. В фанерном бараке медсанчасти лётчики проходят предполётный осмотр.
Юной медсестричке Леночке впервые доверили измерять давление лётчикам.
Ах, Лена, Лена, Леночка... Девушка очень красивая, с аппетитной фигурой и главное обладательница бюста третьего размера.
Короче, захожу я в санчасть, а под терапевтическим кабинетом сидят четверо моих товарищей то и дело загадочно хихикая.
- Что случилось? - спрашиваю.
- Да вот, давление повышенное.
- Ну, бывает, - отвечаю.
- Сейчас и у тебя такое будет.
Я только хмыкнул на такую самоуверенность, у меня же давление даже с перепоя в рамках держалось и толкнул дверь в кабинет.
- Разрешите?
- Да, да, заходите, - отвечает Леночка.
Её голос звучит несколько грустно и растеряно но я не придаю этому значения. Присаживаюсь на стул, кладу на стол как водится ладонью вверх руку и Леночка чуток подавшись вперёд начинает цеплять манжету тонометра.
Тонометры тогда были исключительно ртутные, к ним сноровка нужна. Потому Леночка полностью поглощена процессом. Застегнула манжету и не меняя позы начала качать грушу. А до меня начало доходить, в чём тут собственно дело.
А дело было в том, что в порыве усердия Леночка не заметила как одна из её восхитительных выпуклостей оказала в аккурат в моей ладони. И сквозь тонкую, не раз стиранную хебешку явственно ощущаю что под халатом нет не только одежды, что понятно, жарко же, но и верхней части белья.
Я конечно не озабоченный юноша тогда был, но всё же неполные двадцать восемь. Мысли тут же поплыли вслед за глазами в сторону, вернее вниз, пытаясь выяснить, а есть ли и нижняя часть того самого белья. По складкам того халата выходило что искомой части, или совсем нет, или почти символическая.
Ну, в общем, с первого же замера ртутный столбик поднялся куда выше моих стандартных сто двадцать.
Леночка хмурит лобик, забавно морща при этом свой носик, выпускает из манжеты воздух и начинает повторять процесс.
А меня начинает разбирать смех и желание пошалить. Слегка сжимаю в ладони Леночкино достоинство. С восхищением отмечаю его умопомрачительную упругость. Но Леночка этого даже не замечает, а как же, второй мой результат заметно превысил предыдущий.
Во время третьей попытки распахнулась и на пороге возникла внушительная фигура начмеда.
- Дмитрий Васильевич, - взмолилась Леночка, - Вот уже у пятого давление и пульс выше нормы. Что делать будем, отстранять?
Дмитрий Васильевич мгновенно оценил диспозицию, опыт однако, супротив которого и медицинский спирт бессилен.
- Что делать, что делать… Лифчик, глупая, поди одень! А то весь полк мне со строя выведешь.

Уже на "коробочке", на четвертом развороте, комэска выпустил тормозной парашют...

Так бы могла начинаться эта история - чтобы с первых же слов заинтриговать, схватить за все, не побоюсь этого слова, выступающие части тела, и тащить, тащить, не взирая на верещания и возражения, к некоему финалу... Но это же скучно, господа! Так что будем неспешны и обстоятельны...

Жил-был Советский Союз. Кто-то называл его Родиной, кто-то - Империей Зла, но в одном сходились все: проверить, остро ли отточен штык, здесь умели и любили. Или делали вид что любили, благо в итоге и такая точка зрения тоже вела к повышению боеготовности.

Одним из элементов проверки остроты штыка были учения истребительной авиации ПВО - стрельбы.
Раз в год по тревоге какой-нибудь полк срывался с родного аэродрома, перелетал на южные полигоны - обычно Красноводск - там, опять-таки, всем составом, отстреливался и мчался обратно. И всё это за неделю-две. И без подготовки, ибо если и было известно какая Армия в этот год попадёт в проверку готовности, и хоть можно было догадываться о соединении, но вот какое именно подразделение выдернет с насиженных мест главкомовская рука - этого не знал никто; возможно, даже сам главком.

А высокая комиссия оценивала не только степень белизны бордюров и наличия бирок в самых труднодоступных местах пункта постоянной дислокации, но и качество самой подготовки - в полном ли составе вылетели, да как летели, как отстрелялись, как вернулись... Вот такая "Зарница" с далеко идущими выводами.

В тот год выдернули Тапу, что в 6-й Армии. Начали они отлично - сбор, технари резво позакидывали в прикомандированные Ан-12 разнообразный свой скарб, за ними вылет полка и умчались, упрыгали этаким авиакенгуру по аэродромам промежуточных посадок, ибо ну никак без них Су-9 из Эстонии до Туркмении не доедет.

Оценка «отлично». Там отстрелялись, по всему что только можно, никого не угробив - «отлично» (годом раньше другому полку оценку снизили до «хорошо» всего лишь из-за того что случайно потопили рыбацкий баркас, сдуру вылезший на полигон).

Скоро сказка сказывается, дело - бывает - еще быстрее делается, и уже обратно, домой... все в предвкушении всяких вкусных поощрений - кто в дивизию на повышение, кто в академию, кому орден, кому медаль, кому просто отпуск внеочередной; уже даже не слюни пускают, а ждут заслуженного с чувством выполненного долга - последний этап остался по перелёту, техники и проверяющие уже на месте (все-таки «двенадцатым» столько посадок не надо), переночевать в Андреаполе, дозаправиться, и утром прямиком до Тапы, а там уже подведение итогов, все поголовно молодцы, и полная грудь крестов.

И вот, при заходе на Андреаполь, уже на «коробочке», на четвертом развороте, комэска выпустил тормозной парашют...

... бросило, скорость упала - по наитию двигатель на форсаж; это и спасло. Хоть стропы, каждая держащая усилие 300 кг на разрыв, выдержали - вырвало саму гондолу тормозного парашюта. Но самолёт управляется, полоса по курсу, высота позволяет, так что сел благополучно; недоброе уже на пробеге почуял, заметил что тормозной не выпускается почему-то, да и лампочки аварийные загорелись и вообще как-то странно машина себя ведёт. С полосы съехал и на рулежке раскорячился - всё, остановился двигатель, и инерция кончилась.

- Охтыжмня! - в один голос сказали на КП оба командира полков, наблюдая эти сцены из жизни бобров; вот только такого расклада им не хватало до полного счастья.

И ведь у всех причина для печали: одному авария, пусть и чужая, на своём аэродроме никак не нужна (если повадятся соседи сюда умирать прилетать, то испортится карма, заботливо лелеемая в глазах вышестоящего командования), другому так просто амба - накрылись все перспективы по итогам проверки, еще недавно блестящие.

- Етицкая же сила... Слушай, у тебя же однотипные - одолжи один на пару дней? Я верну...

Простая человеческая вера в чудо не нашла понимания.
- Если только десятку до получки. Ох, йооо... Ну вот скажи, товарищ подполковник - кто ты после этого? Млин... Поехали смотреть что там осталось.

Вблизи самолёт выглядел еще хуже чем с КП; сзади - снизу как в анатомичке - обшивка фюзеляжа сорвана, открывая силовой набор и двигатель, трубопроводы и шланги порваны, на бетоне громадная лужа из керосина, масла, гидрашки и вообще невесть чего.
- Пристрелить. К чёртовой матери.

От такого диагноза встрепенулся скромно переминавшийся у самолёта комэск:
- Тащ... тащ... а может в ТЭЧ?
- О, а вот и виновник торжества! Тебя б тоже пристрелить, да патрон потом списывать устанем... Разве что... Ладно, цепляйте на тягач, пусть глянут...

... Коллектив в технико-эксплуатационной части подобрался сильный; заставшие еще Великую Отечественную «деды» с их опытом ремонта вообще неремонтопригодного, и не только в теории разбирающаяся в современной технике «молодежь».

Увидев, что им притащили, сильный коллектив оторвался от шеш-беша и заскрёб в затылках.
- Вот именно так представлял себе мою докторскую диссертацию служи я в Люберцах [НИИ эксплуатации и ремонта авиационной техники, НИИ-13 - прим.] - озвучил общее мнение один из техников.
- О, это нам на разбор, на запчасти? - деловито уточнил начальник ТЭЧ и очень удивился узнав что на ремонт.
- Мужики, спасайте, - взмолились «эстонцы», - хоть тушкой, хоть чучелом, лишь бы утром до Тапы дотащиться, хоть как...
- Утром? Грузовиком. Два ЗиЛа...
- Ааааа!..
- Товарищи офицеры! Не издевайтесь сильно, им и так плохо...

Постарайтесь сделать, - благословил командир полка; его активно поддержали "эстонцы", клятвенно пообещав в случае успеха все земные блага, кормить, поить, на руках носить и даже, при желании, целовать в разнообразные места.

Начальство убыло, провинившийся комэск томно вздыхал в углу; после традиционного перекура началась работа. Воссоздавали основное, творчески подходя к второстепенному. Соединили порванное, где не соединили - заварили и заклепали; топливная, гидравлика, масло - часа за четыре побороли. Тяги управления уцелели, согнутую вылечили кувалдой, но это по планеру; по двигателю с управлением было похуже... и совсем плохо с кислородной. Да что там «плохо» - просто беда, как будто сорванная гондола не к шпангоутам крепилась, а непосредственно к ней.

Вроде всё заглушили-заварили-заклепали, кислородной машиной закачали по полной - пару секунд пошипело и давление по нолям. Загнали в баллоны по 300 атмосфер вместо штатных 150 - шипело ненамного дольше, но гораздо злее; дальше экспериментировать не рискнули.
- Да и хвост с ним, - решили «деды», - не в стратосферу же отправляем. Низэээнько пойдёт, и нормально. Вот, помним, в сорок четвёртом...
- Вот же тварь! - возмутились они же чуть позже, на газовке, - Это наши конструктора не додумали, факт!

В довершение всех бед попереломался механизм перепуска воздуха. Двигатель работал - уверенно, устойчиво, управляемо - но только на форсажных режимах; прибрал РУД - всё, останов. Запуск только с запитыванием от кислородной машины; но тут можно и на малом газу, пока кишка подсоединена; и только на форсаже створки наконец-то перекладывались и «кислородку» можно было отцепить. Обойти, в принципе, можно, но это «можно» если кислородная система работает, а она свистит самопроизвольно мелодичнее органа (музыкального инструмента, а не о чём все подумали).

- Фигня, однако, - решил консилиум, - Буди этого... Чкалова, млин...
Комэск поначалу так и бродил по ТЭЧ скорбным приведением, горя желанием помочь; желание понимания не нашло, ибо даже на подай-принеси он оказался непригоден (ну не понимает лётно-подъёмный состав простейших технических «а подай вот ту хреновину», только мешает в итоге), вот и положили его спать, здесь же, в ангаре. Так что будить недалеко было.

- В общем так, сокол ты наш сталинский... Ехать на этом можно, но не советуем. Честно. Что не работает - проще перечислить что работает... Вообще б не выпустил, хоть ты мне весь ЖПС [журнал подготовки самолёта - прим.] своими «замечаний нет» испиши, да молодежь настояла... если полетишь то мы тебе и профиль полёта подобрали уже, согласуешь только - взлетаешь последним, идешь на малой высоте, по прямой, там с ходу в общей куче садишься и прячешься в зарослях. Что решаешь?
- Дык это, «замечаний нет», конечно! А что на самолёте работает-то?

Вот так оптимизм в очередной раз победил здравый смысл.
- Ты, как долетишь, нам позвони хоть... а то тревожно...

... Уходили «эстонцы» красиво, взлёт звеньями - рёв, грохот, и четыре точки удаляются в наборе высоты, а в это время уже следующая четверка начинает разбег. Нынешние авиасалоны просто баловство какое-то по сравнению с такими буднями.

И тут на КП все немного меняются в лице от происходящего на аэродроме: к полосе тягач тянет искалеченный Су-9, в паре с ним едет «кислородка», шланг подсоединен к самолёту (и кто-то из технарей лёжа на левой плоскости его держит); завершает кавалькаду УАЗик, на капоте которого лежат невостребованные метры шланга - он так выбирает слабину между летательным аппаратом и его кислородным донором.

- Ммммать вашу йети, - задумчиво говорит комполка. - Я в штаб срочно пошёл. Ну а вы, когда вас в тюрьму сажать будут, не забудьте сказать что меня на КП не было в это время.

Замполит-то еще раньше ушел, и молча; так ведь все такие - всем интересно посмотреть это представление, но не с командного пункта и не при исполнении служебных обязанностей.

- Значит так, на полосе тебя отцепим. Тормоза зажимаешь мёртво, выводишь на форсаж. Стоишь как... хвост у белки. Когда техник - он у тебя на крыле будет всю эту ху... конструкцию держать и направлять, потом, по готовности, отсоединит - по борту хлопнет, тогда отпускаешь тормоза и взлетаешь. Понял, оррррёл?..

...Ни фига тормоза не удержали. В первые секунды полз, потом покатился; кислородная машина парой пошла на взлёт, их догонял УАЗик, всё выбирающий слабину; лейтенант, правой рукой держа шланг в разъеме, а левой цепляясь за переднюю кромку крыла, ни о чём особо не думал - это была его идея, отработанная на газовочной, но разбившаяся об отсутствие швартовых на взлётно-посадочной полосе. Обжатые тормоза не радовали никого, автомобильная составляющая этого дурдома разогналась уже до 50 км/ч - наконец сработала система перепуска. Створки открылись, лейтенанта вместе со шлангом просто сдуло, миновав счастливо столкновение со стабилизатором; еще больше ему повезло разминуться с забывшим остановиться УАЗиком.
Пара ушибов, пока по бетону катился, шерсть дыбом - обошлось...

P.S. Тапа. "Эстонец" долетел нормально, по рекомендованной схеме произвел посадку, и сразу под чехлы; отзвонился, в ТЭЧ отлегло; оценку "отлично" своего полка не опозорил, а самолёт списали.

Р.P.S. Андреаполь. Построение полка, читка приказов, наказание попавшихся и общее повышение тонуса не попавшихся:
- Лейтенант К-ков! Выйти из строя!.. За грубейшее нарушение правил техники безопасности объявить лейтенанту К-кову выговор!
- Есть...
- В строй... Лейтенант К-ков! Выйти из строя! За проявленную смекалку и отличные знания, обеспечившие безаварийный вылет братского полка объявляю благодарность!
- Служу Советскому Союзу!

© bigler.ru