Ввод войск на территорию Афганистана (декабрь 1979 - март 1980 гг.)

В первых числах декабря 1979 г. министр обороны СССР Маршал Советского Союза Д. Ф. Устинов довел до руководящего состава Генерального штаба информацию о том, что в ближайшее время, возможно, будет принято решение о направлении в Афганистан советских войск в количестве до 75 тыс. чел.

Возражения начальника Генерального штаба Маршала Советского Союза Н. В. Огаркова, а также его попытки доказать, что такое количество войск не в состоянии решить задачу по ликвидации оппозиционного движения (если войска вводятся для этого), тем более, что афганская армия может оказать сопротивление, ни к чему не привели. Дмитрий Устинов был глубоко уверен, что стоит только появиться в Афганистане советским войскам, как мятежники сразу прекратят боевые действия против официального Кабула и в стране установятся мир и спокойствие.

Оперативное развёртывание и подготовка ОКВС

10 декабря 1979 г., т.е. еще до принятия окончательного решения Л. И. Брежневым (очевидно, была уверенность, что другого решения он не примет), министр обороны СССР начал отдавать Генеральному штабу распоряжения на создание необходимой группировки войск.

13 декабря (на следующий день после принятия решения) для оказания помощи командованию ТуркВО в проведении мобилизационных мероприятий была сформирована Оперативная группа Министерства обороны СССР (ОГ МО СССР) во главе с первым заместителем начальника Генерального штаба генералом армии С. Ф. Ахромеевым.

Позднее эту группу возглавил первый заместитель министра обороны СССР Маршал Советского Союза С. Л. Соколов (срочно отозванный из отпуска). Вечером 14 декабря 1979 г. ОГ МО СССР прибыла в Термез и приступила к работе.

16 декабря 1979 г. отдается распоряжение о выделении из управления ТуркВО и отмобилизовании полевого управления 40-й армии. Командующим армией по оперативному предназначению был назначен первый заместитель командующего войсками ТуркВО генерал-лейтенант Ю. В. Тухаринов.

В связи с тем, что у Генерального штаба не было плана ввода войск в Афганистан (задача на разработку такого плана ему не ставилась), общая директива на отмобилизование войск не отдавалась. Соединения и части приводились в готовность отдельными распоряжениями после получения соответствующих устных указаний Д. Ф. Устинова.

Всего за три недели (до 31 декабря 1979 г.) было отдано более тридцати таких распоряжений. Тыловые и ремонтные части и органы 40-й А развертывались в последнюю очередь (некоторые уже в ходе начавшегося ввода войск).

Соединения и части 40-й армии - мотострелковые дивизии типа "В", части армейского комплекта были отмобилизованы за 10-12 дней до ввода, а формирование десантно-штурмовой бригады еще только завершалось. Единственным кадровым соединением в составе армии была 103-я вдд.

Со второй половины января до середины февраля 1980 г. весь приписной состав был заменен кадровыми подразделениями, полученными из состава соединений и частей всех военных округов и групп войск.

В ходе создания группировки войск было развернуто около 100 соединений, частей и учреждений. Из запаса на укомплектование войск призвано более 50 тыс. офицеров, сержантов и солдат, выделено из народного хозяйства около 8 тыс. автомобилей и другой техники.

Подобных по масштабам мобилизационных мероприятий в ТуркВО и САВО в послевоенный период никогда не проводилось. Они выявили ряд серьезных недостатков в деятельности местных органов власти, руководителей предприятий, хозяйств, военкоматов и воинских частей.

Но особенно нетерпимые из них были в подготовке офицеров запаса. 70% из общего числа призванных офицеров в армии не служили вообще (прошли подготовку на военных кафедрах вузов). Подавляющее большинство из них показали полную неподготовленность и неспособность командовать подчиненными подразделениями или исполнять другие обязанности, положенные им по службе.

Нередко мотострелковые, артиллерийские, саперные взводы, где командирами были офицеры запаса, на маршах и в бою были практически неуправляемыми. Около 20% офицеров, призванных из запаса, которые готовились при частях из числа сержантов, также не имели практических командных навыков. Совершенно неудовлетворительную профессиональную подготовку показали офицеры запаса бронетанковой, автотракторной служб и службы тыла.

Опыт отмобилизования, ввода войск и ведения боевых действий в течение первых двух месяцев, пока офицеры запаса находились в войсках, убедил, что их неподготовленность к выполнению обязанностей, на военное время является не следствием каких-то отдельных, может быть даже и крупных недостатков, а крупных изъянов в общей системе их подготовки.

Опыт развертывания 40-й армии в декабре 1979 г. показал, что требуется полностью пересматривать всю систему подготовки офицеров запаса в Вооруженных Силах СССР. Она на 1979 г. устарела и не отвечала даже минимальным требованиям современной войны. Специалисты сходились в оценках - не может быть военнообязанный офицером и командовать подчиненными, если он вообще не служил в армии.

Стало очевидным, что необходима новая система подготовки офицеров запаса. Она должна быть после разработки опробована на практике и введена в действие. Однако по большому счету, и не сегодняшний день в этой сфере сделано очень мало. Изменения к лучшему, к сожалению, минимальны.

В первые дни отмобилизования на качество укомплектования подразделений ни военкоматы, ни воинские части никакого внимания не обращали. Все были уверены, что идет обычная проверка, которая закончится, как только части доложат о завершении комплектования. В связи с этим военкоматы стремились быстрее отправить призывные ресурсы, а воинские части - побыстрее укомплектовать подразделения личным составом и доложить по инстанции.

После прибытия ОГ МО СССР и ориентирования в общих чертах соответствующих командиров и военкомов о возможном выполнении серьезных задач положение значительно улучшилось. Началась замена уже призванных и направленных в части военнообязанных, не способных выполнять боевые задачи. Замена продолжалась 8 суток (а в некоторых частях и более).

При комплектовании войск остро ощущался недостаток многих специалистов: механиков-водителей танков и БМП, операторов ПТРК и РЛС, наводчиков орудий, артиллерийских вычислителей, радистов и др. Это в значительной мере объясняется тем, что многие военнообязанные среднеазиатских республик служили в строительных войсках.

Поступившие из запаса офицеры, подготовленные на военных кафедрах гражданских вузов, в подавляющем большинстве в армии никогда не служили и поэтому не имели практических навыков в работе по специальности и, тем более, с людьми. Многие из них плохо владели русским языком. Для всех военнообязанных была характерна крайне низкая физическая подготовка.

Большое количество военнообязанных не разыскали из-за нарушений паспортного режима при прописке, отсутствия информации о сносе домов, неразберихи в наименованиях улиц и т. п.

Со значительными, а порой и непредвиденными трудностями столкнулись военкоматы и воинские части при поставке и приеме техники из народного хозяйства. Руководители автобаз в массовом количестве поставляли не новые, приписанные к войскам, а старые, имевшие пробег более 500 тыс. км автомобили. Часть из них прибыла без запасных колес, водительского инструмента, шанцевого инструмента и ремонтных комплектов. Многие автомобили были не оборудованы под перевозку личного состава.

В течение нескольких суток приходилось организовывать и проводить работы по замене автомобилей или ремонту уже полученных машин и комплектование их инструментом непосредственно в районах сосредоточения частей. Эти мероприятия проводились как за счет получения имущества и материальных средств из гражданских организаций, так и за счет запасов военного округа.

Словом, техническое состояние приписанной и поставленной военкоматами автомобильной техники было явно неудовлетворительным. Так, 20% автомобилей поступило с пробегом до 100 тыс. км, 30% - до 250 тыс. км и 50% - более 250 тыс. км. До 80% поставленных машин имели срок эксплуатации 5 и более лет.

Особенно низкое техническое состояние имели наливные автомашины. Из представленных на укомплектование наливного автомобильного батальона 500 автомобилей были выбраны только 221, а остальные возвращены за негодностью. До 80% поставленных бензозаправщиков из-за отсутствия заправочных пистолетов, счетчиков установленного диаметра оказались непригодными для использования. Имело место много и других недостатков.

Все это потребовало принятия дополнительных мер по изысканию материальных и людских ресурсов и серьезно затрудняло выполнение задач в установленные сроки.

Помимо этого, при снятии машин с длительного хранения оказалось большое количество неисправной и неукомплектованной положенным имуществом техники. Прибывшие из народного хозяйства подвижные ремонтные мастерские пополнялись инструментом, так как он в мастерских почти полностью отсутствовал. При подготовке войск к выдвижению вся техника была подвергнута углубленной проверке, доукомплектована, дозаправлена горючим, проведены техническое обслуживание № 2, часть техники была проверена контрольными пробегами.

Несмотря на имевшиеся недостатки в отмобилизовании, командованию ТуркВО и САВО, командирам соединений и частей, военкоматам удалось в конце концов справиться с поставленными задачами. К исходу 24 декабря 1979 г. основные силы 40-й А были готовы к действиям.

24 декабря 1979 г. Д. Ф. Устинов провел совещание руководящего состава Министерства обороны СССР, на котором присутствовали заместители министра, главнокомандующие Сухопутными войсками, ВВС, Войсками ПВО страны, командующий ВДВ, некоторые начальники главных и центральных управлений. На этом совещании министр обороны СССР объявил о принятом решении ввести в Афганистан советские войска. Надежды генералов и офицеров, информированных ранее о возможности такого решения, что этого все-таки не произойдет, окончательно развеялись.

В тот же день министр обороны СССР подписал директиву войскам, в которой, в частности, говорилось: "Принято решение о вводе некоторых контингентов советских войск, дислоцированных в южных районах страны, на территорию Афганистана в целях оказания интернациональной помощи дружественному афганскому народу, а также создания благоприятных условий для воспрещения возможных антиафганских акций со стороны сопредельных государств". Задача эта для командиров всех степеней, была, прямо скажем, весьма неопределенной.

Участие советских войск в боевых действиях на территории Афганистана директивой не предусматривалось. Более того, не был определен порядок применения оружия даже в целях самообороны. Имелось в виду, что наши соединения и части станут гарнизонами и возьмут под охрану важные районы и объекты, высвободив тем самым афганские войска для активных боевых действий против оппозиции, а также против возможного внешнего противника.

Отдельным распоряжением командующему 40-й А генерал-лейтенанту Ю. В. Тухаринову поручалось встретиться с начальником оперативного управления Генерального штаба армии Афганистана генерал-лейтенантом Бабаджаном и обсудить с ним вопросы по дислокации советских войск на территории Афганистана (Бабаджан получил от X. Амина соответствующие указания).

Началом перехода государственной границы министр обороны СССР установил 15.00 московского времени (16.30 кабульского) 25 декабря 1979 г. В распоряжении командиров всех степеней для организации марша оставалось меньше суток.

По поручению советского руководства 2 декабря 1979 г. советский посол проинформировал X. Амина, что советское правительство нашло возможным удовлетворить его просьбу и направить в Афганистан два советских батальона (специального назначения и парашютно-десантный) для усиления охраны резиденции главы государства и аэродрома Баграм. По согласованию с X. Амином 3 и 14 декабря 1979 г. эти подразделения самолетами ВТА были переброшены в Афганистан и приступили к охране порученных им объектов.

14 декабря 1979 г. с одним из батальонов на аэродром Баграм нелегально прибыл Б. Кармаль, где среди советских офицеров и солдат он находился до конца месяца. Несколько раньше (11 декабря 1979 г.) советским транспортным самолетом переправлены в Афганистан из Москвы А. Ватанджар, С. Гулябзой, А. Сарвари и Ш. Маздурьяр - та "четверка", которая накануне прихода к власти X. Амина укрылась в советском посольстве. В целях сохранения их жизни они в свое время были скрытно вывезены с территории посольства в Кабуле, а затем и из Афганистана в Москву - уже после прихода к власти X. Амина. План, разработанный в Москве, начал претворяться в жизнь. Нет документального подтверждения, но, несомненно - Б. Кармаль и "четверка" принимали участие в выработке плана. Во всяком случае, знали о нем гораздо больше, чем офицеры советского Генштаба.

22 или 23 декабря 1979 г. советский посол известил X. Амина, что советское руководство в полном объеме решило удовлетворить его просьбы о направлении войск в Афганистан и 25 декабря 1979 г. готово начать их ввод. Х. Амин выразил благодарность за это решение и отдал распоряжение Генеральному штабу всячески содействовать его реализации.

Ввод группировки советских войск в Афганистан

Во исполнение указаний министра Обороны СССР в ночь с 24 на 25 декабря с аэродрома Фергана на аэродром Кабул были переброшены по воздуху остатки 345-го отдельного парашютно-десантного полка (два батальона части были переброшены ранее и выполняли задачи по охране аэродромов Кабул и Баграм). С 9.00 25 декабря началась переброска туда частей 103-й воздушно-десантной дивизии.

Группировка войск ТуркВО для ввода в Афганистан выглядела следующим образом - 40-я армия (108-я и 5-я гвардейские мотострелковые дивизии, 56-я отдельная десантно-штурмовая бригада, 860-й отдельный мотострелковый полк, 353-я артиллерийская бригада, 2-я зенитная ракетная бригада; 103-я гв. вдд и 345-й гв. опдп; 34-й смешанный авиационный корпус). Кроме того, в качестве резерва после отмобилизования иметь: 68-ю мсд в районе Кушки и 201-ю мсд в районе Термеза.

Одновременно с началом выдвижения 108-й мсд на термезском направлении осуществлялся пролет десанта и высадка его на аэродромы: Кабул - 103-я вдд; Баграм - 345-й пдп.

Ввод советских войск в Афганистан предусматривалось осуществить на двух направлениях по маршрутам Термез - Кабул - Газни и Кушка - Герат - Кандагар с задачей: разместив войска погарнизонно по этому кольцу в наиболее жизненно важных районах, создать условия для стабилизации обстановки в Афганистане.

Имелось в виду также на северо-востоке страны ввести 860-й омсп через Хорог в Файзабад.

По получении указаний, теперь уже с конкретными сроками, были уточнены расчеты марша, поставлены задачи соединениям, частям и подразделениям, разъяснены цели ввода всему личному составу. Организовано управление войсками при пересечении границы и выдвижении в назначенные районы, а также соответствующий контроль.

При проведении разъяснительной работы с личным составом упор делался на то, что ввод советских войск в Афганистан осуществляется по просьбе его законного правительства, для оказания интернациональной помощи в борьбе с внешней агрессией, которая в перспективе может создать угрозу и для южных рубежей нашей Родины. Никаких других целей не преследуется. Как только вмешательство извне во внутренние дела Афганистана прекратится, советские войска незамедлительно будут выведены из страны. Такие разъяснения встречали понимание со стороны личного состава.

Мосты

Серьезной проблемой для войск на термезском направлении была организация преодоления Амударьи - капризной и своенравной реки, с сильным течением и постоянно меняющей свое русло. Ее песчаные берега легко размываются. Все это крайне усложняло организацию как паромной переправы войск, так и наводку через нее понтонного моста.

Таким образом, одной из важных задач инженерного обеспечения ввода советских войск в Афганистан явилось оборудование и содержание наплавного моста в Термезе, а также строительство и содержание временного высоководного моста в Айвадже.

Ко времени ввода контингента советских войск в Афганистан на территорию ТуркВО железнодорожным транспортом из центральных военных округов страны в район Термез были переброшены три понтонно-мостовых полка.

После долгих рекогносцировочных работ и расчетов, проведенных под руководством начальника инженерных войск округа генерал-майора Королева А. С. с привлечением вызванных из Москвы специалистов Военно-инженерной академии, было выбрано, наконец, место для наведения понтонного моста.

Определена технология его наводки и закрепления на сильном течении, а также необходимые дополнительные работы по закреплению берегов и неустойчивого грунта островка, который вписывался в конструкцию моста (между берегом и островком - несколько звеньев понтонно-мостового парка, по островку - бетонные плиты и далее - мост).

Этот наплавной 60-т мост из парка ПМП был построен в течение семи часов (начало работ - с 7.00 25 декабря 1979 г.) В марте 1980 г. в связи с приближением весеннего паводка заменен комбинированным мостом из парков ПМП и ППС.

Чтобы предотвратить размывание острова и разрушение его поверхности по линии уреза воды в дно реки были забиты металлические штыри, выступающие над водой на 1 м, оплетены камышом и соломой, после чего оплетка была закреплена подсыпкой глины. Из этого же материала на проезжей части острова отсыпана полоса высотой 1 м, поверх глины были положены железобетонные плиты.

С закреплением грунта на подходах к реке и на островке существенную помощь войскам оказали руководители Сурхандарьинской области Каримов А. К. и Михайлов В. М., безвозмездно выделив с завода железобетонных конструкций значительное количество железобетонных дорожных плит и обеспечив их вывоз на специальных машинах-плитовозах.

Построенный мост имел выводную часть, обеспечивающую судоходство на реке. Из-за сильного течения возникли большие трудности в наведении моста, и особенно в его удержании, чем и объясняется столь длительный срок его наведения 25 декабря 1979 г.

Для дублирования моста в Термезе, а также обеспечения строительства временного высоководного моста и объездной автомобильной дороги на Ташкурган силами еще одного помп в январе 1980 г. в районе Айвадж был наведен наплавной 60-т мост из парка ПМП.

В дальнейшем силами инженерных войск в кратчайший срок - за 51 сутки в сложных гидрологических условиях был построен высоководный мост длиной 588 м под грузы до 40 т. Опоры моста - металлические трубы диаметром 320 мм, глубина забивки 20 м. В качестве пролетного строения использовались табельные мостовые комплекты МЛРМ и БАРМ. Наличие двух мостов позволило своевременно проводить профилактические мероприятия на них. Благодаря этому была обеспечена продолжительная эксплуатация наплавных мостов из табельных парков с интенсивным движением (до 1000 единиц техники в сутки).

Марш на Кабул

Первым советским подразделением, перешедшим советско-афганскую границу, был 781-й отдельный разведывательный батальон 108-й гв. мотострелковой дивизии. На афганском берегу советские войска встретил старший брат X. Амина - Абдалла Амин, отвечавший за подавление оппозиционного движения в северных провинциях страны.

Пропуск личного состава советских войск через границу осуществлялся пограничными органами без таможенного досмотра по заранее подготовленным спискам, которые вручались пограничным нарядам перед выходом подразделений на понтонный мост. Списки личного состава ВДВ передавались пограничным органам на аэродромах последней дозаправки самолетов.

На командно-наблюдательном пункте в районе моста находились командующий войсками ТуркВО генерал-полковник Ю. П. Максимов, командующий 40-й А генерал-лейтенант Тухаринов Ю. В. и генерал-полковник Меримский В. А., возглавлявшим оперативную группу Министерства обороны.

Они наблюдали, как в установленное время 180-й мотострелковый полк на БМП, составляющий передовой отряд 108-й гв. мсд, и передовой эшелон 103-й гв. вдд пересекли государственную границу с Афганистаном на земле и в воздухе. На КНП у реки генералы пробыли до утра, пока на левый берег не переправилась последняя колонна.

Построение походного порядка 108-й гв. мсд на марше выглядело следующим образом: разведотряд - 781-й орб, головная походная застава - 180-й мсп (мср и тв), отряд обеспечения движения - 271-й отдельный инженерно-саперный батальон, авангард - 1/180 мсп с адн полка, 180-й мсп, передовой командный пункт (ПКП) мсд, 234-й танковый полк, отдельный реактивный дивизион, 177-й мсп, 1074-й артиллерийский полк, КП мсд, отдельный ракетный дивизион, 1049-й зенап, 181-й мсп, отельный батальон химической защиты, тыловой пункт управления (ТПУ) и тыл мсд.

Протяженность марша для 108-й дивизии составила 510 км. Марш был совершен двумя переходами. Первый - протяженностью 300 км, из них 140 км - по равнинной местности, 160 км - по горной. Второй - протяженностью 210 км по горной местности.

На первый переход марша было затрачено 25 час, в том числе 4 час на большой привал для дозаправки техники. Второй переход марша разведотряд и передовой отряд дивизии (мсп на БМП) преодолели за 18 часов, главные силы дивизии - за 21 час.

Марш совершался смешанными колоннами со средней скоростью движения: на равнине ночью - 20 км/час, днем в горах - 15 км/час. Расход горючего от нормы на марше составил 2,9 заправки по бензину, 3,0 - по дизтопливу.

Организация первого перехода марша происходила в исходном районе, первые задачи доводились путем отдачи боевого приказа. На организацию 1-го перехода было отведено 20 часов, на 2-й переход отведено 18 часов. Задачи доводились боевым распоряжением. Управление было с ПКП, который выдвигался за передовым отрядом.

Надо отметить, что практически вновь сформированная дивизия совершила труднейший шестисоткилометровый марш по высокогорному маршруту в зимних условиях. Из-за мокрого снега и наступившего мороза дорога ночью обледенела, техника на подъемах буксовала, а на спусках нередко шла юзом. Очень кстати оказались предусмотренные заранее меры предосторожности - отряды обеспечения движения с запасом песка, тягачами и дорожной техникой, деревянными подкладками под колеса на каждую машину, жесткими сцепками и т. п.

Серьезным препятствием оказался тоннель на перевале Саланг протяженностью 2700 метров, рассчитанный на прохождение одиночных и небольших групп машин с карбюраторными двигателями, но не дизельной техники - БМП, танков. Пришлось проходить через тоннель мелкими подразделениями с определенными интервалами между ними.

Все это существенно повлияло на снижение темпа выдвижения частей дивизии. И все же к назначенному времени передовой отряд дивизии - 180-й мсп был в Кабуле, установив связь с частями 103-й гв. вдд. С лучшей стороны показал себя здесь командир 180-го мсп подполковник Касымов Т. Е.

В ходе марша дивизия боевых действий не вела.

К исходу 29.12.79 г. 108-я гв. мсд заняла оборону в районе столицы Афганистана - г. Кабул. Дивизией командовал полковник Миронов Валерий Иванович, только что назначенный на эту должность. Фактически Миронов принял дивизию на марше, в крайне сложных и жестких условиях.

Надо честно признать, что только что отмобилизованные части 108-й гв. мсд внешне мало напоминали победоносную Советскую Армию. Это была явно не демонстрация советской военной мощи. Вид большинства призванных бойцов не вызывал к ним особого уважения. Мобилизованные отцы многодетных узбекских и таджикских семейств меньше всего походили на бравых солдат, прибывших оказать интернациональную помощь афганцам.

Штаб дивизии и некоторые части сосредоточили на северной окраине Кабула в поселке, прозванным по-русски "Теплым Станом", а мотострелковые полки и танковый полк развернули на подступах к Кабулу со всех направлений, создав как бы внешнее кольцо обороны города.

Зима в Кабуле 1979-1980 гг. выдалась морозной. В частях 108-й гв. мсд не хватало ни печек, ни топлива. Для приготовления пищи, обогрева палаток и блиндажей использовался любой кусок дерева. Появились случаи, когда на топливо вырубали декоративные и даже плодовые деревья. Это вызывало серьезные конфликты с местными жителями. Улаживались они с немалыми трудностями.

И еще особенность, которая не была учтена тыловыми службами. Кабул - высокогорный район. На приготовление пищи в открытых котлах требовалось почти в 1,5 раза больше времени и топлива, чем на равнине. В связи с этим обстоятельством возникло немало проблем.

Тем не менее, несмотря на все трудности, ввод ограниченного контингента советских войск в Афганистан продолжался.

Источник: Информационно-аналитическое издание "Воздушно-космическая оборона", статья "Афганская кампания: невостребованный опыт". Опубликованно с разрешения редакции.
Автор: Евгений Григорьевич Никитенко, генерал-майор